В разгар первых дней Имперского правления, Кассиан Андор, ещё не ставший тем легендарным агентом, чьё имя позже будет на устах у многих, вёл тихую, но опасную жизнь. Он не искал славы, его целью было выживание и редкие, точечные удары по растущей имперской машине. Информация была ценнее кредитов, а доверие — редким и хрупким товаром.
Его путь вёл через тени космопортов и закоулки промышленных миров. Каждая миссия была игрой в кости со смертью: украсть схему патрульных маршрутов, подслушать разговор офицера, найти слабое звено в цепочке поставок. Союзники появлялись из ниоткуда и так же бесследно исчезали, преданность проверялась только в момент кризиса. Это было время одиночек и мелких ячеек, ещё не сплочённых в единое Сопротивление.
Именно в этих серых, невзрачных буднях и ковался его характер. Он научился читать ложь по едва уловимому дрожанию руки, отличать простую жадность от идеологической преданности Новому Порядку. Каждая неудача была уроком, каждая потеря — шрамом на памяти. Он видел, как случайный протест жестоко подавлялся, как страх опутывал целые сектора. И из этой прагматичной, лишённой романтики борьбы, из тысяч таких же маленьких, невидимых битв, медленно, исподволь, начинало формироваться то, что позже назовут Альянсом. Андор был одной из тех невидимых нитей, что вплетались в его полотно.
